- Сказывают люди, было это в незапамятные времена. Потерял сокольник во время охоты любимого царского сокола – честника белого кречета. Рассердился царь и сказал сокольнику, что не жить ему на белом свете, если не найдет он сокола. И приснился тому сокольнику ночью сон: стоит на опушке леса дуб, а на дубе сидит белый кречет. Проснулся сокольник и побожился уйти в монастырь, если сокол отыщется. И пошел сокольник в лес, нашел тот дуб. А на дубе том сидел белый кречет. И решил сокольник, что это знамение Божие. Ушел в монастырь. А на том месте, где сокола нашел, поставил деревянную часовню. Позже сгорела та часовня, и поставили на ее месте белокаменную. Монах-сокольник за праведную жизнь был причислен к лику святых.
А часовня стоит и сегодня в Москве на Трифоновской улице. Есть в той часовне икона, изображен на ней монах с белым кречетом на плече….
Все очень просто, скромно, доходчиво вот только не правильно! Какой то пофигист получился сокольник, прям спящая царевна, не приснись ему св. Трифон, так бы спящего и обезглавили. Однако не было ни какого канонизированного монаха-сокольника, а был и есть Святой Трифон Великомученик, которого на Руси почитают покровителем охотников и в частности сокольников. И связано это с легендой о Тришке сокольнике.
- Легенда о Трифоне-сокольнике говорит о том, что на одной из охот Ивана Грозного в известных богатством дичью, особенно «мокрой», т. е. водяной, угодьях села Напрудного (ныне северная окраина Москвы в районе Рижского вокзала и Трифоновской улицы), «отбыл» (улетел) любимый царем честник — белый кречет. За птицу был в ответе молодой сокольничий Трифон Патрикеев (из рода князей Патрикеевых). Иван Грозный дал ему три дня срока для розыска сокола. Все эти три дня Трифон Патрикеев провел в Сокольничьем лесу в поисках птицы, но безуспешно. На третий день к вечеру он присел на склоне холма у Великого Пруда и задремал. Во сне ему явился его покровитель св. Трифон, ехавший на белом коне с кречетом на правой руке. Св. Трифон объявил сокольничьему, что искать кречета следует на сосне в Мытищенской роще. Пробудившийся сокольник разыскал по этому указанию сокола и доставил его царю. В память такого чудесного избавления от гибели боярин Трифон Патрикеев построил на месте охоты сначала «обыденную» часовню, а потом небольшую каменную церковь, сохранившуюся до сих пор и действительно относящуюся к XVI ст. Это - очень своеобразная каменная постройка, на фундаменте из дикого камня со стенами из тесаного «белого камня», новгородской архитектуры, очень небольших размеров (примерно 5,5 на 5,5 м площади). На стене часовни — интересная фреска XVI ст., изображающая св. Трифона с белым кречетом на перчатке правой руки — так называемая «русская» икона Трифона (оригинал ныне в Третьяковской галерее). Впоследствии такие изображения св. Трифона с соколом получили широкое распространение, иногда с надписью «св. мученик Трифон сокольник» (но это очевидное смешение, так как Трифон Патрикеев не был канонизирован, а по агиографии св. Трифон-мученик, пострадавший в Никее в 251 г. в «гонение Декия», не имел отношения к соколиной охоте, если не считать изложенного нами русского предания). В нашествие Наполеона в 1812 г. из церкви св. Трифона похищены были утварь и сосуды из драгоценных металлов, но самое здание, а также оригинальная фреска XVI в. сохранились.
Г.П. Дементьев "Сокола - кречеты" Москва 1951
- Эта легенда была очень живуча и даже затмила собой святые деяния фригийского Трифона-мученика. В умах людей легенды как бы объединились, оба образа слились в единый. Сокольник никогда не был канонизирован православной церковью, а фригийский святой, не имеющий отношения к охоте, стал изображаться с соколом на руке. Самого святого Трифона стали считать заступником охотников и почитали его не меньше чем в Европе святого Губерта.
Сейчас уже трудно выяснить, что в этой легенде было правдой, а что лишь плодом воображения. Легенда хранит и фамилию исторического сокольника — Патрикеев. Эта старинная боярская фамилия хорошо известна на Руси. Но когда случилось происшествие с соколом, установить довольно трудно. Утверждают, что сокольник Трифон был в услужении у Ивана Грозного. Однако доподлинно установлено, что церковь была построена в 1492 г. При реставрации на южном фасаде храма посчастливилось обнаружить фрагмент вырезанной по камню надписи: «лета 7000...» То есть 7000 лет от ветхозаветного «сотворения мира», а в пересчете на летоисчисление «от Рождества Христова» получится уже упоминавшийся 1492 г. На это время приходится царствование Ивана III. По летописным источникам упоминается в это время и боярин по фамилии Патрикеев, который попал в немилость к великому князю, но только звали его Иваном Юрьевичем. Он даже был приговорен к казни, но по просьбе духовенства ее избежал и был пострижен в монахи. Постриг Патрикеев принял в Троице-Сергиевом монастыре, где и скончался в 1499 г. Так что по времени он вполне мог успеть воздвигнуть храм в Напрудном. Тот ли это Патрикеев и как он был связан с Трифоном-мучеником, сейчас приходится только домысливать. Но вот что любопытно. На одной из духовных грамот Ивана Патрикеева была привешена восковая печать с изображением всадника с кречетом на руке...
На протяжении пяти веков менялся внешний вид церкви в Напрудном. Ее достраивали и перестраивали, дополняли другими строениями. Но, к счастью, та самая первая церковь при всем при том уцелела. Можно сказать, что храму святого Трифона просто везло, когда наступали времена лихолетья. А за пять веков бурь над куполом пронеслось много.
Из статьи "Храм в Напрудном", журнал "Природа и охота" 1992 №3
Св. мученик Трифон жил близ г. Апамеи во Фригии. За свою святую жизнь он получил от Бога благодать исцеления. Помогая всем страждущим, св. Трифон требовал одной платы – веры в Иисуса Христа, благодатью которого он исцелял их. Святой был схвачен за проповедование Христа и подвергнут жестоким истязаниям. В Никее, при епархе Анатолии Аквилине, он был приговорен к смерти, но скончался на месте казни прежде, чем его коснулся меч. Это произошло в 250 г.
(Св. мученику Трифону молятся об избавлении от гусениц, вредящих садам, полям и огородам; также о помощи в различных скорбях, а невесты – о счастливом браке)
- Согласно житию, Трифон (имя это в переводе с греческого означает «живущий в роскоши», «изнеженный») был во Фригии простым крестьянином. С малых лет он помогал родителям по хозяйству — пас гусей (видимо, поэтому в прежние времена российский сельский люд и величал его Трифоном-гусятником). И «уже от младенчества был избран для Царства Небесного» (Журнал Московской патриархии, 1962, № 2) и посему с юных лет стал «распространителем христианской веры, ослушником царской воли (то есть воли императора. — А. Ш.) и презрителем богов». Презритель — от глагола «презирать», что значит, согласно словарю Даля, пренебрегать, считать ничтожным, подлым, недостойным внимания, ниже всякого уважения. Вот именно так, точнее и не скажешь, фригиец Трифон как истинный ревностный христианин относился к богам римского пантеона, ко всяким языческим идолам. И, разумеется, это ему даром не прошло.
Трифон предстал пред судом грозного и беспощадного правителя тамошней провинции, предстал смиренно, в полной покорности воле Божией. Его подвергли трехчасовому бичеванию, прерываемому лишь для кратких и неизменно безуспешных увещеваний. От бичей перешли к еще более страшным истязаниям — вбивали гвозди в ноги, подвешивали на дереве и опаляли бока свечами. «После сих истязаний, отправляясь на охоту, велел он (наместник-правитель.— Л. Ш.) вести за собою и Трифона, привязанного к коню», В конце концов Трифон был предан казни усекновением главы, причем, как сообщает житие, по неизреченной милости господней он «умер прежде, чем коснулся его меч».
Обратим внимание на некоторые детали житийного повествования. Гуси, которых Трифон пас в детстве и отрочестве... Охота, которая была для него истязанием... Конь, который, по земле, по камням тащил за собой привязанного к нему мученика... Возможно, детали эти как-то преломились в чисто русском предании о святом Трифоне и Трифоновской церкви в примосковных лесах, простиравшихся здесь несколько веков назад... В предании этом есть и птица, и охота, и конь. Но совсем не та птица, совсем не такая охота и конь совсем в иной роли.
Статья "Мученик с соколом на руке" Александр ШАМАРО
В настоящее время соколиная охота, переживающая свое второе рождение, тем не менее, малозаметна и почти не известна. Однако след её в истории Руси грандиозен!
- Особенным почетом пользовалась соколиная охота на Москве. Охота с соколом, Сокольничий путь как ведомство с боярами, соколиными дворами и соответствующими угодьями появляются в Москве еще при Иване Калите. Его старший сын, Симеон Гордый, в своем духовном завещании передает сокольничий путь своему брату Ивану, к которому переходит и великое княжение. При этом сокольничий путь ставится выше пути ловчего. Дмитрий Донской передает первый опять старшему сыну, великому князю Василию Дмитриевичу (1380 - 1425). Интересно, что во времена его правления на монетах, имевших тогда хождение, появляется изображение всадника с птицей на правой руке. Это изображение мирного всадника с соколом широко чеканилось в конце XIV и первой четверти XV века на монетах Москвы и других северо-восточных княжеств. Сыновья Дмитрия Донского, начиная с Василия I, в Москве и ее уделах из нумизматических эмблем предпочитают всадника с соколом на руке. Конный сокольник появляется на монетах князей удельных княжеств Дмитровского, Можайского, Галического, Верейского, Каширского, Городенского. То же изображение всадника чеканилось и на монетах Тверских князей, до 1412 года. Геральдическое господство в Москве сокольника в указанную пору объясняется тем, что в это время в Москве и во всей северо-восточной Руси была сильно развита у князей, как великих, так и малых, соколиная охота. Понятно, почему Василий I конного сокольника делает гербовой эмблемой Москвы. Замечено, что она вполне совпадает с иконографическим изображением святого мученика Трифона на белом коне и с соколом на руке в церкви его имени в Москве, в слободе Напрудной близ Сокольников, где происходила охота наших великих князей на мокрую и верховую птицу с соколами и кречетами. Это единственное в своем роде иконографическое изображение, чуждое византийской иконографии, объясняется преданием: сокольник потерял лучшего из кречетов государевой охоты и, будучи осужденным на смерть, нашел его по молитве святому Трифону. В память чудесного спасения и был построен сокольником этот храм.
Из "Страницы соколиной летописи" В. Федоров

Есть Святой! Есть Русская "версия" его иконы, с соколом на длани, иногда верхом! Есть Храм в Москве! И легенда! И охотники, почитая историю Руси и еЯ охотничьи традиции, отдающие дань памяти и уважения Святому Трифону.

Хочется пожелать всем охотникам ни пуха не пера! И вспомнить слова царя-охотника Алексея Михайловича (Тишайшего):
- Будите охочи забавляйтеся, утешайтеся сею доброю потехою, зело потешно и угодно и весело, да не одолеют вас кручины и печали всякия. Избирайте дни, ездите часто, напускайте, добывайте нелениво и безскучно ………..